Описание непосредственно боя.
|
"Все к оружию! Пираты идут!" И все несутся к воротам. К воротам
с криком подбегает армия пиратов и начинает долбить наиболее тщательно
перевязанной пенкой в дерево. Герцог и Ласт роняют на них бревна,
кто-то из менестрелей или просто не-файтеров кидает мешки с травой.
Часть пиратов погибает и волей Марины оживает. Незанятые стучат
зубами барабанную д-д-дроб-б-бь. Ворота падают. Тайм-стоп. Разбираются
околоворотные конструкции. За воротами вне города пираты: меч длинный,
копье очень длинное, меч-щит, мечи-несколько. Внутри города: центр -
Марик-копье, герцог-топор, я-охотничье копье, еще кто-то, кажется с
копьем; у самой стены Ласт с топором. Марик, Ласт и я принимаем
берсеркерскую штуку в виде куска хлеба. Двалин пытается прорваться в город и помирает, нанеся много ран. Долгое и тягостное перепихивание копьями, в ходе которого убиваем не без потерь (ранения) копейщика. Он тут же оживает. От десяти минут берсеркерского времени осталось пять, Марик рвется вперед, остальные за ним, все враги забиты. Я ору: "Мы победили!" Общественнось меня поддерживает. "Лекарей сюда",- и иду в город. Очередным легким движением руки Марина оживляет пиратов (по ее словам, "пиратов там было ну очень много, вы же знали"), и они оказываются за спиной у всех, кроме меня. Я за спиной у воинствующего Двалина. Два удара наношу, но потом он разворачивается и рубит меня. У меня последний хит, рядом Двалин добивает Ласта. Меня выносит копейщик куда не следовало. Остальных дорезают неторопясь. Двалин срывает знамя и ревет трубным гласом. Вражина врывается в город, видит девушку, глушит ее и три точки. После чего выясняет, что девушка есть труп отравившийся. Делайте выводы, что называется. :) Враги пируют, когда к воротам подходит три человека из гвардии Фарроу - детишки лет по 13. Родион ставит банку из под сгухи, в которой кипятил чай и с жутким воплем, размахивая мечом бросается на них, и разгоняет, зацепимши одного по голове (несерьезно). После чего город объявляется сожженным. Мысль о том, что в городе мог быть еще кто-то, никому даже в голову не пришла. |