Призраки, которые не призраки.
Подозрительная статуя.

     Первыми зашевелились приключенцы. Они стали заговаривать в кобольдами на всех известных им (приключенцам) языках, предлагая мир и дружбу. Кобольды, не вступая в переговоры, зашли в невидимую из дверного проема часть комнаты. Это настораживало. Герои начали совещаться. Поступили предложения: затолкнуть жреца, как самого храброго; затолкнуть жреца, как самого защищенного; затолкнуть жреца, как самого тяжелого. От жреца поступило предложение затолкнуть кого угодно, только не жреца. Ворочать нехудого батюшку в фул плэйте не хотелось никому, и приключенцы решили войти разом. На счет "раз-два-три" эльф и человек влетели в комнату. Маг остался на пороге и сделал вид, что не проходит в дверь. Вор даже с места не двинулся, и с ухмылкой на лице смотрел на простодушных священника и воина.
     Между тем Сергиоваль и Артемоний почувствовали, что их мало. А конкретно один. Против четырех кобольдов. Один из которых находился в непосредственной близости. Выяснилось это после того, как ворвавшиеся очнулись от странного глюка, поразившего их на секунду.
     Кобольды были абсолютно одинаковыми. За исключением того, что кобольд-сосед выглядел скорее растерянным, чем враждебным. И ругался. Кобольд, которого видел эльф, ругался на всеобщем, кобольд, которого видел человек - по-эльфийски. Все стало на свои места. Стандартная ловушка, да еще и паршиво сделанная - речь не искажалась. Главное - обойтись без ближнего боя.
     Жрец любил играть по-честному. Когда враги жульничали, он свирепел. Крутя дубиною над головой, Артемоний прыгнул на троицу врагов. Те проворно расступились. Один ткнул жреца копьем и промазал, другой попытался поставить подножку, но не учел массы священника и полетел на пол. Третий пихнул жреца плечом. Именно этого эльф и боялся. Куча стала настолько плотной, что вычислить священника не представлялось возможным. Оставалось ждать.
     Священник прорубался к углу. Прорубаться дубиной было тяжело, но Артемоний не сдавался. Кобольды были какие-то худосочные. Их удары лишь изредка достигали цели, и даже достигнув, не причиняли особого вреда. Артемоний добрался до угла. Отбиваться сразу стало проще. Из другого угла эльф подавал советы, рекомендуя всем не-кобольдам прижаться к стенам. Дело в том, что в комнату вошел маг и, словив глюк, слегка ошалел. А когда он начал возмущаться, мол что такое, один из кобольдов голосом эльфа ответил ему, что все нормально. Чтобы отличать "своих" от чужих, Сергиоваль предложил петь песню. И запел "Из-за острова на стрежень, на простор речной волны, выплывают боевые, эх, эльфийские ладьи." Хриплым голосом Всеславур подтянул; Артемоний же в трезвом виде не любил мирских песен и начал петь псалмы. Все вместе звучало дико. И жутко удивляло стоящего в дверях Жека, который видел, как эльф и орк, прижавшись к стене, поют, вместо того, чтобы рубиться.
     Сергиовалю надоело стоять без дела. Он выхватил меч и воткнул его в задницу ближайшему кобольду. Тот стал орать. Меч засел крепко.
     Артемоний не напрягался. Он хотел сделать красиво. И он сделал красиво, вбив голову орущего кобольда ему в грудную клетку.
     Орк выполнил один из самых сложных и самых любимых своих приемов. Он вогнал Magic Missile кобольду в глаз. Не тому, у которого голова была вбита, а еще здоровому. Здоровый сразу стал больным и с визгом стал кататься по полу. И скоро, получив Missile и во второй глаз, потерял сознание. Оставшегося кобольда забивали эльф, человек и вошедший гнум. Долго и мучительно. Под непонимающее тявканье маленького кобольденка у ноги кобольда-Жека. Когда забили до потери сознания, стали решать, как быть. Нормальный облик не возвращался. И тут всех сразу осенило: надо добить. {Каюсь, подсказал. А что было делать?} И священник сделал богопротивное дело. Он пришиб тяжелораненного. Дубина сломалась, а жрец понял, что чудес ему не будет как минимум дня два. Другого добил Жек. И все вернулось на круги своя.
     Стали считать раны и трофеи. Трофеев оказалось больше. А раны слегка подлечил Артемоний. Одно копье из трех было сломано. Два оставшихся эльф собирался прихватить. Но забыл. Потому как дальше началось такое...
     Всеславур подошел к куче тряпья на полу и взял из нее белый сверток, выглядевший как накрахмаленный. И развернул его на полу. И обалдел. Сверток оказался скатертью. Как только она бала развернута, на ней появилась еда. Сама по себе. Всеславур, даже обалдев, не растерялся и начал еду потреблять. Остальные, кто успел, присоединились. Артемоний схватил кувшин с вином и начал молиться. Послышался всасывающий звук и вино стало быстро убывать. И вскоре убыло. Однако поесть жрец уже не успел. Скатерть давала немного еды, примерно на одного человека. Всеславур свернул ее и убрал за пазуху. Надо было идти дальше.
     Дверь в следующую комнату открылась без проблем. Это был не очень большой зал. У входа висела табличка: "Стреляй в щит врага". Сомневаться в том, чей щит имеется в виду не приходилось. На потолке в центре зала был приколочен щит. На белом фоне переплетались ветви и листья. После продолжительной дискуссии о том, для кого кто враг, а кто враг врага и друг, было решено таки выстрелить. Орк запустил свой любимый Missile. Из потолка медленно стала опускаться колонна, щит был у нее в основании. Когда она опустилась, к ней подошел Всеславур. В каждой из четырех сторон колонны была ниша. В каждой нише лежала полезная вещь. Типа: нож, дубина, наручи, ожерелье. Обрадовавшийся Всеславур схватил нож. О чем вскоре горько пожалел. Мало того, что нож был крайне неудобным, он еще и прилип к ладони. Когда Артемоний по просьбе орка попытался его отодрать, тот почувствовал резкую боль и завопил. Священник перестал тянуть и пожав плечами, отошел: "Сам же попросил".
     Сергиоваль взял дубину. Дубина казалась довольно удобной. Эльф взмахнул ей. И больно попал себе по колену. Взмахнул еще - попал по другому. Больше махать не хотелось.
     Орк продолжал собирать проблемы на себя. Он надел ожерелье, уже приготовившись к мучительной смерти. И ничего не произошло. Ожерелье было холодным, и только.
     Наручи взял Жек, но, посмотрев на Всеславура, одевать не стал.
     Дальше идти почти никто не хотел. Решили устроить послеобеденный перерыв. Все, кроме Жека, начали подыскивать себе местечко для сна. Жрец и воин улеглись прямо в зале. Эльф, видя, что жрецу не спится, предложил ему подежурить. Тот не стал отказываться. Вору не хотелось отдыхать, и он пошел приключаться. Сначала в восточную дверь. За ней был поворот налево и тупик. В западной стене была ниша, в нише что-то блестело. При ближайшем рассмотрении что-то оказалось стекляшкой. Красиво обточенной, отшлифованой, с непонятным назначением. Вор взял ее и вернулся в зал. Он подозвал мага и со словами "еники-беники ели вареники" покрутил стекляшкой над рукой с ножом. Фокус не удался, нож не отлипал. Жек обиделся и ушел на север. Всеславур пошел в ту же северную дверь, завернул направо, еще раз направо и улегся в приятном тупичке. И заснул.
     Вор шел приключаться. Пойдя на развилке налево, он вышел в зал. И немного удивился. Потому что по залу в безмолвии двигались полупрозрачные фигуры. Они же сидели за длинным дубовым столом. Если бы не их прозрачность, все бы выглядело, как пиршество при дворе какого-нибудь короля. Призрачные пажи разносили явства на призрачных подносах, а под столом сидела маленькая призрачная собачка. Реальными были только стол и серебряные блюда, из которых ели призраки. Как не странно, тарелки они двигали. У входа Жек заметил табличку: "Не нарушай иллюзию". Он решил вести себя тихо и начал продвигаться вдоль стеночки к двери в противоположном углу зала. Внимания на него никто не обратил, и до двери он добрался без проблем. Несколько призраков, у которых он оказался на дороге, просто прошли через него.
     За дверью был коридор, от него были ответвления направо, заканчивался он, по-видимому, большой залой. За первым ответвлением была кухня с призрачными поварами, и, к сожалению, призрачными продуктами. За вторым - раздевалка с материальными вешалками, на которых висела нематериальная одежда. На полу был яркий прямоугольник света. Вор решил пока туда не входить.
     Зал был явно предназначен для танцев. В вальсе кружились призрачные пары, в одном из углов беззвучно играл оркестр. Выглядело это весьма необычно. Вор поглазел некоторое время, потом, проходя сквозь танцующих, пошел дальше. Дверь в северо-восточной стене зала была закрыта. Но, к счастью, не заперта. Она вела в комнату, изогнутую буквой Г, в один из ее торцев. В другом был камин. Он давал много тепла, но не это было удивительным. В камине плясало зеленое пламя. На камине было украшение в виде перевернутой пятилучевой звезды. Вор аккуратно прикоснулся к ней пальцем. Звезда не была закреплена, она могла вращаться. Жек начал крутить ее, и как только прежний нижний луч оказался направленным вверх, раздался щелчок, пламя приобрело нормальный цвет и послышался шум работающего подъемного механизма. Шум скоро затих, а звезда больше не вращалась. Вор пожал плечами и пошел к выходу из комнаты. Однако на северной стене увидел дверь, которой еще недавно не было. За дверью оказалась арена. На арене, засыпанной песком, стояла статуя рыцаря на коне. Вор подошел поближе. Статуя не была статуей. Это действительно был рыцарь. Весь в броне, с опущеным забралом, с копьем одной руке и рогом в другой, он был обращен лицом на север.
     Серебряный рог нравился Жеку. Он вообще любил дорогие блестящие игрушки. Жек вскарабкался на шею коня с немалым трудом. Рыцарь был немаленьким, а конь под ним был просто гигантом для низкого гнума. К тому же по чешуйкам доспеха коня скользили руки. Самое обидное, что вытащить рог у рыцаря Жек не смог. От огорчения он не пошел дальше, а вернулся, пнул заснувшего было Артемония и улегся спать.
     Через час проснулся эльф. Со свойственной ему энергией он начал тормошить товарищей, призывая их продолжить путь. Проснувшись, Жек рассказал ему что, де стоит там мужик железный вот-такущий и рог не отдает. Сергиоваль сделал вид, что понял и троица двинулась за Всеславуром. Зайдя в тупичок, они увидели жуткую вещь: на полу без головы лежал орк. То есть, не совсем без головы. Голова у него вросла в стену. Наименее впечатлительный вор подошел и привычно пнул орка. Тот подскочил и открыл глаза. Голова без малейших проблем вылезла из стены. Стена оказалась иллюзорной. Жек прошел сквозь нее и оказался в другом "тупичке", где раньше подобрал стекляшку. "Скучно," - решил гнум и вернулся. Компания направилась в зал с призраками. Подойдя к столу, Всеславур взял серебряную тарелку. Призраки шарахнулись от него в разные стороны. Через мгновение около стены появился призрачный маг и запустил в орка огненную стрелу. Тоже призрачную. Она прошла орка насквозь и, взорвавшись, отколола от стены призрачный кусочек камня. Еще через секунду появился другой маг и поднял вверх две руки с раскрытыми ладонями. Из ладоней вырвались молнии и сошлись где-то в центре всеславиковой груди. Не причинив вреда. Артемоний кинулся на мага с кулаками, но они проходили насквозь. Первый маг поднял кулак и беззвучно прочитал заклинание. Всеславур как будто окаменел. Ноги перестали его слушаться и он упал, по счастью уронив тарелку. Маги тут же потеряли его и стали озираться с растерянным видом.
     - Ну я их щас напугаю, - пробормотал Жек и надел свою шапку-недоневидимку. Голова у него исчезла. Он схватил тарелку и принялся прыгать с ней по залу. От него шарахались, некоторые пытались проткнуть его шпагами, но им это, конечно, не удавалось. Маг поднял кулак и Жек рухнул, как недавно орк. Тарелка выпала у него из рук и покатилась по полу. Артемоний схватил ее и запустил в мага. Тарелка попала ему в лицо и он закрылся руками. Другой тут же прочитал заклинание и вокруг магов засветились совсем уже прозрачные полусферы.
     Артемоний прочитал над лежащим Всеславуром молитву о снятии паралича, и тот зашевелился. И с трудом встал. Сергиоваль взвалил гнума на плечо, и приключенцы пошли дальше. Ну, то есть, кто пошел, а кто и поехал. На кухне ничего интересного не нашли, даже тарелок. А вот раздевалкой заинтересовались. Особенно светлым прямоугольником на полу. Внесли туда гнума. Жек не двигался. Зато, войдя в освещенную область, Всеславик смог положить нож, который, надо сказать, причинял ему массу неудобств. Ради интереса он взял нож снова и вышел. Нож прилип. Вошел. Нож отлип. Орк снял ожерелье. Туда же положили наручи, дубину решили взять с собой. В комнату вошел призрак. Пройдя сквозь Всеславура, он повесил на вешалку берет и вышел. Приключенцы тоже покинули комнату. Бальный зал никого не заинтересовал, тем более, что никто уже не танцевал, все, разбившись на кучки, обсуждали события в столовой. В комнате с камином развернули скатерть. Артемоний отбил у Всеславура кувшин с вином и произнес молитву. Привычный хлюпающе-всасывающий звук. Привычное видение с творящим заклинание богом у жреца. Жек понял, что может двигаться, чему несказанно обрадовался. Так обрадовался, что даже поблагодарил жреца. Это для него было нетипично.
     Когда успевшие схватить еду поели, компания прошла на арену. Стоило эльфу подойти к рыцарю, как послышался скрежет ржавого железа, голова рыцаря повернулась и, протянув эльфу рог, он произнес: "Бери и владей!" После чего положил руку на поводья, отвернулся и застыл. Эльф произнес слова благодарности, потом осмотрел рог. Чистое серебро, надпись по ободу. С некоторым трудом Сергиоваль прочитал: "Сокрушающий стены". Он подошел к заваленному проходу на запад и дунул. С потолка посыпались камни. Проход осыпался еще сильнее. То же повторилось с проходом на север. Возникла идея пойти к стеклу, отвечающему ударом на удар и дунуть там. И тут знамение, у всех сразу:
     - Блин, нафиг, раздолбаи, на восток в проход кто за вас пойдет!
     {Ну, правда, как это называется?}
     - А не пойти ли нам на восток? - задумались приключенцы.
     И пошли они на восток. Проход сразу разделялся на три: вперед, налево и направо. Назад, конечно, тоже. Пошли, как обычно, налево. В маленькой комнатке на подставке лежал меч. Тяжелый рыцарский полуторник с тупым острием (как это не глупо звучит). Эльф взял его себе. Теперь он выглядел действительно воинственным. На плече у него висел лук, на поясе в ножнах - его старый эльфийский клинок, под мышкой была дубинка-самобитка, а в руках он держал полуторник. Сергиоваль был готов ко встрече с любым врагом.